Дэвид Юм
ДЭВИД ЮМ
(1711–1776)
Английский историк, философ, экономист. В "Трактате о человеческой природе" (1748) развил учение о чувственном опыте (источника знаний) как потоке "впечатлений", причины которых непостижимы. Проблему отношения бытия и духа считал неразрешимой. Отрицал объективный характер причинности и понятие субстанции. Разрабатывал теорию ассоциации идей. Учение Юма - один из источников философии И. Канта, позитивизма и неопозитивизма.
Дэвид Юм родился в 1711 году в столице Шотландии Эдинбурге, в семье небогатого дворянина, занимавшегося юридической практикой. Близкие маленького Давида надеялись, что и он станет юристом, но, еще будучи подростком, тот заявил им, что испытывает глубочайшее отвращение к любому занятию, кроме философии и литературы. Однако отец Юма не имел возможности дать своему сыну высшего образования. И хотя Давид начал было посещать Эдинбургский университет, ему вскоре пришлось отправиться в Бристоль попробовать свои силы в коммерции. Но на этом поприще он потерпел неудачу, и мать Юма, на которую после смерти мужа легли все заботы о сыне, не стала препятствовать его поездке во Францию, куда он и отправился в 1734 году, чтобы получить образование.
Дэвид жил там в течение трех лет, из которых значительную часть провел в иезуитском колледже Ля-Флеш, где когда-то учился Декарт. Любопытно, что оба эти воспитанника иезуитов стали главными выразителями принципа сомнения в новой философии. Во Франции Юм написал "Трактат о человеческой природе", состоявший из трех книг, который был затем опубликован в Лондоне в 1738–1740 годах. В первой книге рассматривались вопросы теории познания, во второй - психология человеческих аффектов, а в третьей - проблемы теории морали.
К главным для своей философии выводам Юм пришел сравнительно рано - в 25-летнем возрасте. Вообще все собственно философские работы, если не считать популярных очерков, были написаны им до 40 лет, после чего он посвятил себя истории и просветительской деятельности. В трактате почти нет точных ссылок на отечественных авторов, ибо он писался вдали от больших британских библиотек, хотя латинская библиотека в иезуитском колледже в Ля-Флеш была довольно большой. Труды Цицерона, Бейля, Монтеня, Бэкона, Локка, Ньютона и Беркли, а также Шефтсбери, Хатчесона и других английских моралистов, которые Юм изучал в юности, оказали на него очень большое влияние. Но Юм стал вполне оригинальным философом.
Поразительно рано созревшая и казавшаяся современникам во многом странной философия Юма сегодня признана неотъемлемым звеном в развитии английского эмпиризма (направление, которое считает чувственный опыт единственным источником знания) от Ф. Бэкона к позитивистам, которые считают знание лишь совокупным результатом специальных наук, а исследование мировоззренческих проблем, по их мнению, вообще не нужно.
Юм, придав решающее значение данным органам чувств в познании реальности, остановился в сомнении перед вопросом о бытии реальности, поскольку не верил в их содержательный характер. "Наша мысль… - писал Юм, - ограничена очень тесными пределами, и вся творческая сила ума сводится лишь к способности соединять, перемещать, увеличивать или уменьшать материал, доставляемый нам чувством и опытом". Это свидетельствует об эмпирическом характере его философии.
Юм, как и предшествующие ему эмпирики, доказывал, что принципы, из которых строится познание, имеют не врожденный, а эмпирический характер, ибо получены из опыта. Однако он выступает не только против априорных допущений, врожденных идей, но и не верит органам чувств. Иными словами, Юм сначала сводит все знания о мире к опытному познанию, а затем психологизирует его, сомневаясь в объективности содержания чувственных впечатлений. В "Трактате о человеческой природе" Юм пишет, что "скептик продолжает рассуждать и верить, хотя и утверждает, что не может защищать свой разум при помощи разума; в силу тех же причин он должен признавать и принцип существования тел, хотя и не может претендовать на доказательство его истинности с помощью каких бы то ни было аргументов…"
Читающая публика не поняла оригинальности труда Юма и не приняла его. В своей автобиографии, написанной им за полгода до смерти, Юм высказался об этом так: "Едва ли чей-нибудь литературный дебют был менее удачен, чем мой "Трактат о человеческой природе". Он вышел из печати мертворожденным, не удостоившись даже чести возбудить ропот среди фанатиков. Но, отличаясь от природы веселым и пылким темпераментом, я очень скоро оправился от этого удара и с большим усердием продолжал мои Занятия в деревне".
Главное философское сочинение Юма было написано, пожалуй, не таким уж трудным для понимания языком, но нелегко было разобраться в общей структуре произведения. "Трактат" состоял из неясно связанных друг с другом отдельных очерков, и чтение его требовало определенных умственных усилий. К тому же распространились слухи, что автор этих неудобочитаемых фолиантов атеист. Последнее обстоятельство впоследствии не раз мешало Юму получить преподавательскую должность в университете - как в родном Эдинбурге, где он в 1744 году тщетно надеялся занять кафедру этики и пневматической философии, так и в Глазго, где преподавал Хатчесон.
В начале 1740-х годов Юм попытался популяризировать идеи своего главного произведения. Он составил его "Сокращенное изложение…", но и эта публикация не вызвала интереса читающей публики. Зато Юм в это время установил контакты с наиболее значительными представителями шотландской духовной культуры. Особенно важное значение для дальнейшего имели его переписка с моралистом Ф. Хатчесоном и тесная дружба с будущим знаменитым экономистом А. Смитом, который встретился с Юмом, еще будучи 17-летним студентом.
В 1741–1742 годах Юм опубликовал книгу под названием "Моральные и политические очерки (эссе)". Она представляла собой сборник размышлений по поводу широкого круга общественно-политических проблем и наконец-то принесла Юму известность и успех.
За Юмом утвердилась слава писателя, умеющего в доступной форме разбирать сложные, но животрепещущие проблемы. Всего за свою жизнь он написал 49 очерков, которые в различных сочетаниях еще при жизни их автора выдержали девять изданий. В их число вошли также и очерки по экономическим вопросам, и собственно философские эссе, в том числе "О самоубийстве" и "О бессмертии души", а отчасти морально-психологические опыты "Эпикуреец", "Стоик", "Платоник", "Скептик".
В середине 1740-х годов Юму, чтобы поправить свое финансовое положение, пришлось сначала исполнять роль компаньона при душевнобольном маркизе Анэндале, а после этого стать секретарем генерала Сен-Клера, который отправился в военную экспедицию против французской Канады. Так Юм оказался в составе военных миссий в Вене и Турине.
Находясь в Италии, Юм переделал первую книгу "Трактата о человеческой природе" в "Исследование о человеческом познании". Это сокращенное и упрощенное изложение теории познания Юма, пожалуй, наиболее популярное его произведение среди тех, кто изучает историю философии. В 1748 году эта работа была издана в Англии, но она не привлекла к себе внимания общественности. Не вызвало у читателей большого интереса и сокращенное изложение третьей книги "Трактата…", которое под названием "Исследование о принципах морали" вышло в свет в 1751 году.
Непризнанный философ возвратился на родину в Шотландию. "Вот уже семь месяцев, как я завел свой собственный очаг и организовал семью, состоящую из ее главы, то есть меня, и двух подчиненных членов - служанки и кошки. Ко мне присоединилась моя сестра, и теперь мы живем вместе. Будучи умеренным, я могу пользоваться чистотой, теплом и светом, достатком и удовольствиями. Чего вы хотите еще? Независимости? Я обладаю ею в высшей степени. Славы? Но она совсем нежелательна. Хорошего приема? Он придет со временем. Жены? Это не есть необходимая жизненная потребность. Книг? Вот они действительно необходимы; но у меня их больше, чем сколько я могу прочесть".
В автобиографии Юм говорит следующее: "В 1752 году Общество юристов избрало меня своим библиотекарем; указанная должность не приносила мне почти никаких доходов, но давала возможность пользоваться обширной библиотекой. В это время я принял решение написать "Историю Англии", но, не чувствуя в себе достаточно мужества для изображения исторического периода продолжительностью в семнадцать веков, начал с воцарения дома Стюартов, ибо мне казалось, что именно с этой эпохи дух партий наиболее исказил освещение исторических фактов. Признаюсь, я был почти уверен в успехе данного сочинения. Мне казалось, что я буду единственным историком, презревшим одновременно власть, выгоды, авторитет и голос народных предрассудков; и я ожидал рукоплесканий, соответствующих моим усилиям. Но какое ужасное разочарование! Я был встречен криком неудовольствия, негодования, почти ненависти: англичане, шотландцы и ирландцы, виги и тори, церковники и сектанты, свободомыслящие и ханжи, патриоты и придворные - все соединились в порыве ярости против человека, который осмелился великодушно оплакать судьбу Карла I и графа Страффорда; и, что обиднее всего, после первой вспышки бешенства книга была, казалось, совсем забыта".
Юм начал издавать "Историю Англии" с томов, посвященных истории дома Стюартов в XVII веке, и в полном соответствии со своей этикой не мог всецело стать на одну сторону. Сочувствуя парламенту, он не одобрял и жестокой расправы в 1640-х годах над лордом Страффордом и Карлом I. Историю Юм рассматривает как своего рода прикладную психологию, объясняющую события переплетением индивидуальных характеров, воли и чувств, причем устойчивость ходу событий придает, по его мнению, привычка. Самое возникновение государства - результат упрочения института военных вождей, которым народ "привыкает" повиноваться.
Психологический подход Юма был непривычен для английской историографии XVIII века, ограничивавшейся партийно-пристрастной оценкой фактов. Лучше его подход вписывался в шотландскую историографическую традицию, в которой он предвосхитил позднейший романтико-психологический историзм Вальтера Скотта и других историков и писателей. (Между прочим, Юм всегда подчеркивал свою принадлежность к шотландской нации и никогда не стремился избавиться от заметного шотландского акцента). Как уже говорилось, первые тома "Истории Англии" были встречены английской публикой и правившей в 1750-х годах партией вигов сдержанно. Определенную роль в этом сыграл также скепсис Юма в отношении религии.
Этот скепсис, хотя и направленный только против дохристианских религий, явственно просматривается и в опубликованной Юмом в 1757 году "Естественной истории религии". Там он исходит из того, что "мать благочестия - невежество", а кончает тем, что "народ без религии, если такой найдется, стоит лишь немногим выше животных". Религиозные "истины" никогда не могут быть познаны, в них можно только верить, но они с психологической необходимостью возникают из потребности чувств. В Англии, которая к тому времени уже стала в основном протестантской страной, объективный подход Юма к роли католиков в событиях XVII века вызывал подозрения.
Юм поименно перечислял всех крупных деятелей католической и роялистской стороны, не упуская их заслуг, равно как и прегрешений. Это противоречило тому, что было принято в историографии вигов, изображавшей противников как сплошную косную и в основном безымянную массу. Всего Юмом было написано шесть томов, два из них были им переизданы. Уже второй том "Истории Англии" (1756) встретил более благоприятный прием, а когда вышли в свет последующие ее тома, издание нашло довольно много читателей, в том числе и на континенте. Тираж всех книг разошелся полностью, это сочинение было переиздано и во Франции.
Юм писал "я сделался не только обеспеченным, но и богатым человеком. Я вернулся на родину, в Шотландию, с твердым намерением более не покидать ее и приятным сознанием того, что ни разу не прибегал к помощи сильных мира сего и даже не искал их дружбы. Так как мне было уже за пятьдесят, то я надеялся сохранить эту философскую свободу до конца жизни".
Юм прочно обосновался в Эдинбурге, превратив свой дом в своего рода философско-литературный салон. Если на более раннем этапе своей деятельности он всемерно подчеркивал роль свободы как высшей и абсолютной ценности, то теперь в публикуемых им очерках по истории, морали, искусству (Юм - один из родоначальников жанра свободного очерка в английской литературе) все чаще проскальзывает мысль о большем значении законности по сравнению даже со свободой и о том, что лучше пойти на ограничение свободы, чем на отклонение от установившегося порядка.
Таким образом, сочинения Юма являли собой платформу для национального примирения либералов и монархистов, вигов и тори. Книги Юма переводили на немецкий, французский и другие европейские языки, он стал самым известным за пределами Англии британским автором того времени. Однако с восшествием на английский престол в 1760 году Георга III ситуация изменилась.
В 1762 году завершился 70-летний период правления вигов, а Юм с его объективной и подчас скептичной позицией стал восприниматься как "пророк контрреволюции". В1763 году окончилась война Англии с Францией из-за колоний, и Юм был приглашен на пост секретаря британского посольства при Версальском дворе. В течение двух с половиной лет, до начала 1766 года, он находился на дипломатической службе во французской столице, причем в последние месяцы исполнял обязанности британского поверенного в делах.
В Париже Юм был сторицей вознагражден за свои былые литературные неудачи - его окружили всеобщее внимание и даже восхищение, и философ даже подумывал о том, чтобы позднее остаться здесь навсегда, от чего отговорил его Адам Смит. Возник своеобразный социально-психологический парадокс и французские просветители-материалисты, и их идейные антиподы из придворно-аристократической клики горячо приветствовали труд Юма по истории Великобритании. Королевский двор был благосклонен к Юму потому, что тот в своих трудах частично реабилитировал Стюартов, и эта благосклонность неудивительна позднее, в годы французской реставрации, она проявится вновь.
Луи Бональд горячо рекомендовал французам читать исторические труды Юма, а в 1819 году при Людовике XVIII в Париже был издан новый перевод "Истории Англии". Вольтер, Гельвеций, Гольбах восприняли скептицизм Юма как революционное учение, как деизм (учение о Боге, сотворившем мир и далее не вмешивающемся в его дела) или даже атеизм. Гольбах называл Юма величайшим философом всех веков и лучшим другом человечества. О своей любви к Юму и о почитании его писали Дидро и де Бросс. Гельвеций и Вольтер превозносили Юма, приписывая ему авансом больше заслуг, чем их действительно у него было они надеялись, что от скептицизма и агностицизма в вопросах религии он перейдет к атеизму, и поощряли его к этому радикальному шагу.
Наиболее дружеские отношения установились у Юма с Ж. Ж. Руссо, и Юм, возвращаясь в Англию, пригласил его в гости. Однако по приезде в Лондон и затем в поместье Юма (1766) Руссо не смог примириться с чопорными британскими нравами, стал подозревать Юма в высокомерии, в пренебрежении к его сочинениям, а затем (и это была уже болезненная мнительность) в слежке за ним в угоду Гольбаху и другим - опять-таки мнимым - его врагам, в попытке похитить и присвоить его рукописи и даже в желании удержать его против воли в Англии пленником.
Юма, которому импонировало свободомыслие Руссо, теперь отпугивала резкость его отрицания цивилизации, науки, даже искусства, его готовность заменить монархию (столь удобную, с точки зрения Юма, для достижения межсословного компромисса) республикой в духе позднейшей якобинской. Юм так и не стал материалистом. В письме к Э. Милляру, своему издателю, философ признавался, что предпочитает пойти на мировую с церковниками, чем вслед за Гельвецием ввязаться в опасную перепалку с ними. В апреле 1759 года Юм писал Адаму Смиту, что книгу Гельвеция "Об уме" прочитать стоит, но "не ради ее философии". Известны иронические высказывания Юма о деизме Вольтера и еще более критические его замечания о "догматизме" "Системы природы" Гольбаха.
Что касается дружеских связей Юма с плебейским идеологом Ж. Ж. Руссо, то история их отношений чрезвычайно характерна былые приятели превратились во врагов. В1766 году, по возвращении на Британские острова, Юм получил пост помощника государственного секретаря. Яркие страницы дружбы Юма с французскими просветителями быстро потускнели в его памяти, зато он скоро оживил свои служебные связи с английскими дипломатами, что и помогло ему достичь столь высокого положения.
В1769 году Юм уходит в отставку и возвращается в родной город. Теперь он наконец-то смог осуществить свою давнишнюю мечту - собрать вокруг себя группу талантливых философов, литераторов и знатоков искусств, любителей естественных наук. Юм стал секретарем созданного в Эдинбурге Философского общества и занялся просветительской деятельностью. Деятели науки и искусств, который сплотились вокруг Юма в эти годы, составляли славу Шотландии. В этот кружок входили профессор моральной философии Адам Фергюсон, экономист Адам Смит, анатом Александр Монро, хирург Уильям Каллен, химик Джозеф Блэк, профессор риторики и литературы Хьюдж Блейр и некоторые другие известные в те времена, в том числе на континенте, деятели культуры.
Культурный расцвет Эдинбурга во второй половине XVIII века во многом был обязан деятельности этого кружка выдающихся ученых, послужившего базой для создания в 1783 году Адамом Смитом и историком Уильямом Королевского научного общества в Шотландии.
В начале 70-х годов XVIII века Юм не раз возвращался к работе над своим последним крупным произведением "Диалоги о естественной религии", первый набросок которых относится еще к 1751 году. Предшественником этих "диалогов" была, по-видимому, выпущенная в свет Юмом анонимно в 1745 году брошюра по вопросам религии. Эта брошюра до сих пор не найдена Юм так и не решился опубликовать при жизни "Диалоги", не без оснований опасаясь преследований со стороны церковных кругов. К тому же эти преследования уже давали о себе знать: начиная с 1770 года профессор из Эбердина Джемс Битти пять раз публиковал антиюмовский памфлет "Опыт о природе и непреложности истины: против софистики и скептицизма".
Весной 1775 года у Юма обнаружились признаки серьезного заболевания печени (оно в конце концов и свело его в могилу). Философ решил позаботиться о посмертной публикации своего последнего сочинения и включил в завещание особый пункт об этом. Но еще долго его душеприказчики уклонялись от выполнения его воли, ибо опасались неприятностей для себя.
Юм скончался в августе 1776 года в возрасте 65 лет. Адам Смит за несколько дней до смерти философа обещал опубликовать его "Автобиографию", присоединив к ней сообщение о том, как Юм провел свои последние дни. По утверждению Смита, философ остался верен себе и в последние часы жизни он делил их между чтением Лукиана и игрой в вист, иронизировал над сказками о загробном воздаянии и острил по поводу наивности собственных упований на скорое исчезновение у народа религиозных предрассудков.